Quid multis morer? Tale quale. Sed semel insanivimus omnes... Голубой плотоядный сыр
Название: Мы могли бы
Автор: RavenheartAngel
Бета: отсутствует
Дисклеймер: всё, кроме отсутствия таланта, не мое, не претендую
Пейринг: Альтаир\свой
Рейтинг: R?
Жанр: эээ... романс, ангст?
Размер: мини
От автора: По неизвестной воле случая Альтаир живет в тут же эпоху что и Эцио. Яблоко зовет его и знаменитый убийца, точно слепой котенок идет по следу, что ведет его через Европу. По пути ассассин подрабатывает наемным убийцей, а иногда и вором.
читать дальше
Это задание не должно было быть сильно сложным; банальность, рутина – какой-то напыщенный дурак заказал своего главного конкурента, предоставив точную информацию и план здания в котором будет находиться цель. Скользя неслышно, словно тень, по крышам я автоматически отмечал что людей на улицах уже почти нет, в этой стране рано темнело, и все расходились по домам обычно с наступлением сумерек.
Мне нравился этот город – небольшой, довольно уютный и спокойный в своей дремоте. Никаких стражников на крышах, да и на улицах их было не так уж и много, что заметно облегчало работу временно остановившегося в своих поисках ассасина.
А вот в окно на крыше, как и говорится в плане. Тихо скользнув в прямоугольник темноты убийца прислушался к голосам внизу. Говорили несколько человек: мужчина, судя по голосу лет сорока, очевидно цель, и кто-то неизвестный, отвечающий глухими однообразными фразами, типа «да» или «нет».
Альтаир помедлил. Он слишком плохо понимал местный язык, тем более что говорящий разговаривал очень странно, глотая окончания слов. Речь шла о каком-то новом законе… Или порядке?
Впрочем это не было важно. Проверив скрытый клинок ассасин спрыгнул в комнату.
Богато одетый мужчина в зеленом камзоле удивленно воззрился на неизвестно как оказавшегося в комнате незнакомца да так и умер бы, не толкни его в бок собеседник. Спохватившись, купец ринулся к двери, за которой, как помнил ассасин, был короткий коридор ведущий прямо в конюшню. Если он успеет, - мелькнула мысль, - дело провалено.
Ла Ахад кинулся за ним, но был остановлен вторым из находящихся в комнате. Несколько слоев кожи разной выделки, не скрывающие, а наоборот, словно демонстрирующие тонкость молодого охранника, маска, изогнутый клинок. Альтаир замахнулся, позволяя тонкой серебристой рыбке кинжала вылететь, но телохранитель купца увернулся. И сам ринулся в атаку.
Мальчишка, к удивлению ассасина, оказался весьма проворен. Впрочем, только это его и спасало. Попытавшись несколько раз блокировать удары убийцы юнец явно понял что значительно уступает в физической силе своему противнику и старался уворачиваться от острого клинка, с опасным шипением рассекавшего воздух то тут то там, но всегда в смертельной близости. Купец давно сбежал, оставив охранника, по сути, умирать. Конечно Альтаир мог уйти, но странный соперник заинтересовал знаменитого хашишина и танец мечей продолжался. Две тени, белая и темно-серая, кружились по комнате, вспыхивали в свете ламп клинки, красивые, отточенные движения смертельного танца завораживали.
Впрочем долго это продолжаться не могло. Несмотря на ловкость соперника, Ла Ахад имел за плечами куда более серьезные тренировки и большее количество лет и боев. Странный меч был выбит из руки, мальчишка зажал рану на плече и отвлекшись был отброшен к стене, по которой и сполз, тихо шипя. Спрятав собственный меч ассасин подошел к неподнимающемуся противнику, мимоходом замечая что мальчишка уже врядли поднимется без лечения и склонившись сдернул с лица маску вместе с капюшоном.
Серые, полные ненависти глаза смотрели на него с бледного лица. Тонкая губа была закушена до крови, волосы цвета меда, упавшие на лицо, тут же пропитались алой влагой. Ассасин замер. Прикоснулся к щеке и провел пальцами до подбородка. Глаза сощурились, послышалось шипение. Ла Ахад лишь слегка усмехнулся, заводя руки своего уже бывшего противника за голову и связывая их. Пальцы быстро распутывали узлы, освобождая пленника от одежды. О, как сложно было в этот момент убийце сохранять ледяное выражение лица. Поднявшись с колен Альтаир неспешно освободился от одежды сам. Теперь, глядя в эти странные большие серые глаза он видел не ненависть; теперь там плескался… нет, даже не страх. Паника, вот что читалось в этих глазах. Попытки сопротивления практически прекратились, стоило прижать телохранителя к полу. Губы убийцы коснулись щеки и несмотря на кляп послышалось тихое, с жалобными нотками, рычание.
Ла Ахад лишь улыбнулся, целуя свою жертву. Губы мягко касались кожи, руки бродили по едва оформившемуся телу, изучая. На тихие взрыки убийца не обращал внимания, предпочитая пропускать их мимо ушей. Бархатная кожа, такая мягкая, пахнущая полевыми цветами, такая сладкая, так и притягивала к себе, и ассасин с удовольствием целовал ее, проводя дорожки из поцелуев везде, где мог дотянутся. Руки бродили по телу, мягко ласкали хрупкое тело, массируя, пощипывая или просто пробегая подушечками пальцев.
Добравшись до самого сокровенного, Альтаир услышал сдавленный судорожный вздох. Жертва его ласк вздрогнула и сделала попытку сжаться, но сильные руки остановили этот порыв. Яркий румянец залил щеки, грудь резко вздымалась, слышались всхлипы и рваные выдохи, пальцы сжимались, ногти царапали связывающую руки веревку.
Вдоволь насладившись, ассасин снова навис над уже податливым телом, покрывая поцелуями шею. Резкое движение, удивленно распахнутые глаза, тихий приглушенный кляпом крик. Альтаир замер, давая пленнику привыкнуть, мягко целовал, позволяя рукам бродить по телу чуть наглее, отвлекая. Глаза внимательно следили за всеми изменениями отражающимися на юном лице, ловя малейшие отголоски боли или неудобства. Теплые губы слизывали соленые капли катящиеся по лицу, возобновившиеся движения были пока еще медленными и плавными, но постепенно ритм нарастал, все громче становились стоны извивающейся жертвы. Пожалуй Альтаир никогда прежде не был так внимателен и нежен, толи пытаясь окупить таким образом весь страх и боль, толи просто осознавая что это первый раз, и первый мужчина запоминается навсегда.
Он не стал задерживаться когда все кончилось. Осторожно разрезал путы на руках, в последний раз коснулся губами губ девушки и молча одевшись бесшумно удалился.
- Это уже слишком.
Эцио поднял метательный нож и начал его рассматривать, оторвавшись от своего занятия лишь когда в поле зрения появился Альтаир, неся на вытянутой руке какого-то мальчишку лет десяти. Серые одежды, низко надвинутый на лицо капюшон, сжатые от злости кулаки, и бесконечные попытки вывернутся из захвата. Гранд-мастер удивлено хмыкнул.
- Мальчишка? Какой-то малец охотится за двумя мастерами-ассасинами? Какая глупость. К тому же не умея кидать ножи.
- Умея. – яростно зашипел мальчуган со странным акцентом. – Просто он слишком быстр для меня… Пока еще.
Тихий тонкий свист, рассекаемого воздуха. На сей раз Ла Ахад не успел увернуться и мальчишка, пользуясь случаем, вырвался, пожертвовав капюшоном и застыл у края крыши. Рядом, спустя мгновение, оказалась высокая фигура в темно-сером.
- Он действительно мастер. – тонкие ладони легли на плечи ребенка, прижимая к себе.
- Слышал ли ты от меня хоть раз слово лжи? - спокойный холодный голос без каких либо эмоций.
- Нет. – темно-янтарные глаза смотрели на свое отражение. Оба ассасина замерли, смотря в ответ на бледного, медовласого мальчугана с удивительными глазами. Столь удивительно знакомыми… Хоть пока еще и легко читаемыми.
- Идем, тебе еще рано связываться с ними. Домой.
Рука в перчатке легко подтолкнула мальчика и тот легко спрыгнул вниз, перебежал по крыше следующего дома, снова спрыгнул вниз и скрылся из виду. Женщина повернулась к ассасинам.
- Ничто не дает тебе права поднимать руку на моего сына. Даже то, что ты его отец.
Произнеся это она уже сделала шаг к краю крыши, но ее запястье охватили сильные пальцы, тормозя. Резкий поворот и острие невесть когда выхваченного кинжала уперлось ассасину в шею.
- Мой сын?
Женщина усмехнулась.
- Ты кажется достаточно взрослым был, чтобы не понимать к чему придет тот твой порыв. Да, это наш сын. И всеже это мой сын, и поверь, в этот раз я не проиграю. Ты не знаешь на что способна мать, желающая защитить свое дитя.
Альтаир разжал руку, отпуская.
- Почему ты говоришь мне это сейчас?
- Тебе не понять.
- Это мой сын, и ты обучаешь его на убийцу!
- Конечно. В принципе, - она помедлила, - я даже не буду против если вы будете видеться изредка.
Глаза араба расширились от удивления, а женщина продолжала.
- Ты все таки Мастер. И… Скажем так, я благодарна Наставнику за все, но есть вопросы о которых мальчики должны говорить исключительно с отцами. Сколько бы он не задавал их мне, я не смогу дать правильный, с мужской точки зрения, ответ. Если, - она посмотрела в глаза Ла Ахада, - Ильхом этого захочет.
Она спрыгнула с крыши и скрылась из виду, а мужчины так и остались стоять.
- Мой сын… Ильхом.
Дни текли своими чередом, иногда Альтаир получал письма с почтовыми голубями о месте встречи – всегда разном. Ильхом всегда приходил один, но ассасин каждый раз чувствовал взгляд матери мальчика, и никогда не мог найти ее саму, полностью погружаясь в обучение сына. Иногда к ним присоединялся Эцио, что нравилось мальчугану, оказавшемуся действительно талантливым учеником.
Вот и сейчас, итальянец учил мальчика кидать сразу несколько ножей, а сам Альтаир тихо крался по крыше к неприметному балкончику где стояла фигура все в том же сером одеянии.
- Нашел. – араб на всякий случай прижал руки женщины к телу, обнимая. Та дернулась, но среагировать не успела.
- Чего тебе еще от меня надо, дитя шайтана?
- Почему ты никогда не выходишь? – оскорбление Ла Ахад пропустил мимо ушей. Ничего иного он и не ожидал.
- Зачем? Я и так вижу ваши тренировки.
- Мы могли бы заниматься вместе…
- Ты действительно не понимаешь?
Ассасин застыл. Голос женщины стал внезапно уставшим.
- В моих краях считается страшным грехом избавится от неродившегося еще ребенка. Но и появится в родном городе с ребенком, но без мужа – тоже несладко. Если бы не покровительство Наставника меня бы закидали камнями еще на подходе к дому. А так… Появлялись мужчины, готовые взять на себя этот грех, но ни у кого из них не было таких глаз, как у тебя. Я могла бы жить лишь с тобой, отцом моего ребенка, но ты исчез, оставив мне его. Хотя с другой стороны лучше жить одной в позоре с «нагулянным ублюдком» чем прослыть женой такого как ты…
- «Нагулянного ублюдка»? – второй раз в жизни эта женщина сломала все его моральные замки. Резкое движение и бывшая телохранительница оказалась прижата к стене, рука ассасина сжималась на ее горле. – Женой такого как я?
- Ты – убийца. – губы изогнулись в усмешке, голос стал хриплым. – Я сражаюсь защищая. Купец, которого ты чуть не убил, даровал нашему городу новую жизнь. У нас появились постоянные поставки еды, тканей… Я убивала ради спасения родного города, а ради чего сеешь смерть ты? Ради горсти монет, Альтаир ибн Ла Ахад, бесшумная смерть с гор?
Хашишин замер. Ледяной корсет снова начал нарастать, эмоции начали укладываться на дно. Рука, сжимающая горло женщины, разжалась, давая потоку воздуха снова хлынуть ей в легкие.
- Прости. – слова сами нашли путь, руки мягко обняли, осторожно, словно женщина была из стекла. – Прости.
- Скоро моя карьера закончится. – она положила голову на плечо ассасину. – Если не захочешь сам… Отправь Ильхома домой. И проследи чтобы он добрался. Наставник позаботится о нем.
- Мы вместе воспитаем нашего сына. Вместе.
Женщина лишь усмехнулась, прижимаясь к Альтаиру.
Тренировка прошла удачно – итальянцы, собранные Эцио оказались не столь плохи, хотя Ильхом был на порядок выше, хоть и младше. Альтаир уже собрался на встречу с сыном, как легкая серая тень спрыгнула со стены рядом и бледный как мел мальчик уже смотрел на него.
- Идем. – он закусил губу. – Идем со мной.
- Что случилось? – Ла Ахад присел рядом с ним и посмотрел снизу вверх в янтарные глаза.
- Идем со мной. Я один не справлюсь.
- Мне тоже стоит? – возник рядом молодой Аудиторе и мальчик кивнул.
Развернувшись малец вскарабкался на стену и побежал куда-то к окраинам, вынуждая мужчин следовать за собой. Ассасины повиновались беспрекословно, перепрыгивая с крыши на крышу и гадая куда малец ведет их.
- Здесь. – Ильхом остановился и опустился на колени. Мужчины проследили за его взглядом.
Темно-серые одежды, словно оперение гигантской птицы, трепыхались на ветру, бледное лицо было спокойно, и даже струйка застывшей крови не портила прекрасных черт. Тело беззвучно качалось в такт порывам ветра, в полной тишине; казалось женщина спит.
Не чувствуя под собой ног, Альтаир спрыгнул вниз и подошел к виселице. Следом, хоть он и не слышал этого, спрыгнули Ильхом и Эцио, помогающий мальчишке идти.
- Я ничего не смог сделать. – мальчик подошел к матери и взяв ее за руку приложил к щеке. Слезы капали из янтарных глаз. – Совсем ничего.
Эцио молчал – он слишком хорошо понимал ситуацию. Но у него были мать и сестра, а тут…
Они молча сняли неожиданно легкое тело. Все еще плача, мальчишка сказал что нужно умыть ее, одеть в новые одежды и положить в лодку. Итальянец ушел за лодкой, Ильхом тоже исчез куда-то, а Альтаир молча вынес тело возлюбленной за пределы города и переодел. Смывая застывшую кровь от молча плакал, крупные слезы падали на землю и холодное тело в его руках, словно осенний дождь. Эцио и Ильхом появились почти одновременно – итальянец достал лодку и приплыл на ней по реке, мальчишка вышел из под сени деревьев, неся букет цветов. Они осторожно положили тело в лодку, одели на медовые волосы венок, разложили остальные цветы по лодке. Ильхом достал кинжал и вложил в руку матери. Сложив ее руки на груди, расправив одежды они оттолкнули лодку от берега, позволяя течению нести ее вдаль. Мальчик вытер слезы и натянул лук – горящая стрела вонзилась в дерево и суденышко, предварительно залитое маслом, вспыхнуло как факел.
Арабский мастер почувствовал как Ильхом обнимает его, утыкаясь мокрым лицом куда-то вбок, слышал всхлипы сына. Снова повлажнели глаза. Положив руку на плечо сына, Ла Ахад сжал его.
- Корабль домой уплывает через два дня из Рима. – мальчик всхлипнул. – Нам надо успеть… Успеть.
Моя карьера скоро закончится…
Рука сжала плечо чуть сильнее.
- Нам некуда торопиться.
Через месяц, сидя на крыше гильдии воров Альтаир заметил огромную птицу, кружащую над зданием. Удивленный, он поднял руку, чтобы попытаться рассмотреть диковинку, но птица восприняла знак по своему и опустила на его руку. Практически белая, больше любой из виденных им птиц, кроме, разве что, хищников, она явно была морской.
И к лапе птицы был привязан футлярчик.
Развернув письмо убийца вчитался в аккуратные строки.
«Эрвинг хотела прислать сына мне на обучение, но очевидно что ты решил оставить Ильхома и воспитывать его самостоятельно. Чтож, похвально, но если что – я всегда готов принять мальчика. Он знает где меня искать.»
Убийца скомкал письмо. Птица посмотрела на него с удивлением и с громким криком поднялась в небо, улетая ближе к воде. На ассасина упала тень.
- Наставник? – убийца кивнул. – Он хочет чтобы я вернулся?
Альтаир помедлил, а затем кивнул. Мальчуган присел рядом.
- Скажи, ты правда любил маму?
- Да. – Ла Ахад закрыл глаза. – Очень. Но не успел ей этого сказать.
Ильхом улыбнулся.
- Она знала. – араб удивленно посмотрел на сына. – Она сама сказала мне что ты ее любишь, просто боишься признаться в этом даже самому себе. Она сказала что женщина всегда почувствует если ее любят. Если эта любовь искренняя и настоящая.
- Твоя мама была мудрой женщиной. – Альтаир потрепал волосы сына. – И у нее такое красивое имя. Как она сама.
- Да. - Мальчик улыбнулся шире. – Эрвинг, в честь бабушки.
Эрвинг. Мария. Почему те, кого я люблю, уходят? Почему я не могу их удержать? Я стал мастером, никто не сравниться со мной в деле убийства, но я не могу сохранить жизнь тем кто мне поистине дорог.
Он посмотрел на довольно щурящегося на солнце сына.
Я не знаю на что способна мать, защищающая свое дитя. Но я знаю что любой, кто посмеет поднять руку на моего сына пожалеет о том что родился на свет.
Автор: RavenheartAngel
Бета: отсутствует
Дисклеймер: всё, кроме отсутствия таланта, не мое, не претендую
Пейринг: Альтаир\свой
Рейтинг: R?
Жанр: эээ... романс, ангст?
Размер: мини
От автора: По неизвестной воле случая Альтаир живет в тут же эпоху что и Эцио. Яблоко зовет его и знаменитый убийца, точно слепой котенок идет по следу, что ведет его через Европу. По пути ассассин подрабатывает наемным убийцей, а иногда и вором.
читать дальше
Это задание не должно было быть сильно сложным; банальность, рутина – какой-то напыщенный дурак заказал своего главного конкурента, предоставив точную информацию и план здания в котором будет находиться цель. Скользя неслышно, словно тень, по крышам я автоматически отмечал что людей на улицах уже почти нет, в этой стране рано темнело, и все расходились по домам обычно с наступлением сумерек.
Мне нравился этот город – небольшой, довольно уютный и спокойный в своей дремоте. Никаких стражников на крышах, да и на улицах их было не так уж и много, что заметно облегчало работу временно остановившегося в своих поисках ассасина.
А вот в окно на крыше, как и говорится в плане. Тихо скользнув в прямоугольник темноты убийца прислушался к голосам внизу. Говорили несколько человек: мужчина, судя по голосу лет сорока, очевидно цель, и кто-то неизвестный, отвечающий глухими однообразными фразами, типа «да» или «нет».
Альтаир помедлил. Он слишком плохо понимал местный язык, тем более что говорящий разговаривал очень странно, глотая окончания слов. Речь шла о каком-то новом законе… Или порядке?
Впрочем это не было важно. Проверив скрытый клинок ассасин спрыгнул в комнату.
Богато одетый мужчина в зеленом камзоле удивленно воззрился на неизвестно как оказавшегося в комнате незнакомца да так и умер бы, не толкни его в бок собеседник. Спохватившись, купец ринулся к двери, за которой, как помнил ассасин, был короткий коридор ведущий прямо в конюшню. Если он успеет, - мелькнула мысль, - дело провалено.
Ла Ахад кинулся за ним, но был остановлен вторым из находящихся в комнате. Несколько слоев кожи разной выделки, не скрывающие, а наоборот, словно демонстрирующие тонкость молодого охранника, маска, изогнутый клинок. Альтаир замахнулся, позволяя тонкой серебристой рыбке кинжала вылететь, но телохранитель купца увернулся. И сам ринулся в атаку.
Мальчишка, к удивлению ассасина, оказался весьма проворен. Впрочем, только это его и спасало. Попытавшись несколько раз блокировать удары убийцы юнец явно понял что значительно уступает в физической силе своему противнику и старался уворачиваться от острого клинка, с опасным шипением рассекавшего воздух то тут то там, но всегда в смертельной близости. Купец давно сбежал, оставив охранника, по сути, умирать. Конечно Альтаир мог уйти, но странный соперник заинтересовал знаменитого хашишина и танец мечей продолжался. Две тени, белая и темно-серая, кружились по комнате, вспыхивали в свете ламп клинки, красивые, отточенные движения смертельного танца завораживали.
Впрочем долго это продолжаться не могло. Несмотря на ловкость соперника, Ла Ахад имел за плечами куда более серьезные тренировки и большее количество лет и боев. Странный меч был выбит из руки, мальчишка зажал рану на плече и отвлекшись был отброшен к стене, по которой и сполз, тихо шипя. Спрятав собственный меч ассасин подошел к неподнимающемуся противнику, мимоходом замечая что мальчишка уже врядли поднимется без лечения и склонившись сдернул с лица маску вместе с капюшоном.
Серые, полные ненависти глаза смотрели на него с бледного лица. Тонкая губа была закушена до крови, волосы цвета меда, упавшие на лицо, тут же пропитались алой влагой. Ассасин замер. Прикоснулся к щеке и провел пальцами до подбородка. Глаза сощурились, послышалось шипение. Ла Ахад лишь слегка усмехнулся, заводя руки своего уже бывшего противника за голову и связывая их. Пальцы быстро распутывали узлы, освобождая пленника от одежды. О, как сложно было в этот момент убийце сохранять ледяное выражение лица. Поднявшись с колен Альтаир неспешно освободился от одежды сам. Теперь, глядя в эти странные большие серые глаза он видел не ненависть; теперь там плескался… нет, даже не страх. Паника, вот что читалось в этих глазах. Попытки сопротивления практически прекратились, стоило прижать телохранителя к полу. Губы убийцы коснулись щеки и несмотря на кляп послышалось тихое, с жалобными нотками, рычание.
Ла Ахад лишь улыбнулся, целуя свою жертву. Губы мягко касались кожи, руки бродили по едва оформившемуся телу, изучая. На тихие взрыки убийца не обращал внимания, предпочитая пропускать их мимо ушей. Бархатная кожа, такая мягкая, пахнущая полевыми цветами, такая сладкая, так и притягивала к себе, и ассасин с удовольствием целовал ее, проводя дорожки из поцелуев везде, где мог дотянутся. Руки бродили по телу, мягко ласкали хрупкое тело, массируя, пощипывая или просто пробегая подушечками пальцев.
Добравшись до самого сокровенного, Альтаир услышал сдавленный судорожный вздох. Жертва его ласк вздрогнула и сделала попытку сжаться, но сильные руки остановили этот порыв. Яркий румянец залил щеки, грудь резко вздымалась, слышались всхлипы и рваные выдохи, пальцы сжимались, ногти царапали связывающую руки веревку.
Вдоволь насладившись, ассасин снова навис над уже податливым телом, покрывая поцелуями шею. Резкое движение, удивленно распахнутые глаза, тихий приглушенный кляпом крик. Альтаир замер, давая пленнику привыкнуть, мягко целовал, позволяя рукам бродить по телу чуть наглее, отвлекая. Глаза внимательно следили за всеми изменениями отражающимися на юном лице, ловя малейшие отголоски боли или неудобства. Теплые губы слизывали соленые капли катящиеся по лицу, возобновившиеся движения были пока еще медленными и плавными, но постепенно ритм нарастал, все громче становились стоны извивающейся жертвы. Пожалуй Альтаир никогда прежде не был так внимателен и нежен, толи пытаясь окупить таким образом весь страх и боль, толи просто осознавая что это первый раз, и первый мужчина запоминается навсегда.
Он не стал задерживаться когда все кончилось. Осторожно разрезал путы на руках, в последний раз коснулся губами губ девушки и молча одевшись бесшумно удалился.
- Это уже слишком.
Эцио поднял метательный нож и начал его рассматривать, оторвавшись от своего занятия лишь когда в поле зрения появился Альтаир, неся на вытянутой руке какого-то мальчишку лет десяти. Серые одежды, низко надвинутый на лицо капюшон, сжатые от злости кулаки, и бесконечные попытки вывернутся из захвата. Гранд-мастер удивлено хмыкнул.
- Мальчишка? Какой-то малец охотится за двумя мастерами-ассасинами? Какая глупость. К тому же не умея кидать ножи.
- Умея. – яростно зашипел мальчуган со странным акцентом. – Просто он слишком быстр для меня… Пока еще.
Тихий тонкий свист, рассекаемого воздуха. На сей раз Ла Ахад не успел увернуться и мальчишка, пользуясь случаем, вырвался, пожертвовав капюшоном и застыл у края крыши. Рядом, спустя мгновение, оказалась высокая фигура в темно-сером.
- Он действительно мастер. – тонкие ладони легли на плечи ребенка, прижимая к себе.
- Слышал ли ты от меня хоть раз слово лжи? - спокойный холодный голос без каких либо эмоций.
- Нет. – темно-янтарные глаза смотрели на свое отражение. Оба ассасина замерли, смотря в ответ на бледного, медовласого мальчугана с удивительными глазами. Столь удивительно знакомыми… Хоть пока еще и легко читаемыми.
- Идем, тебе еще рано связываться с ними. Домой.
Рука в перчатке легко подтолкнула мальчика и тот легко спрыгнул вниз, перебежал по крыше следующего дома, снова спрыгнул вниз и скрылся из виду. Женщина повернулась к ассасинам.
- Ничто не дает тебе права поднимать руку на моего сына. Даже то, что ты его отец.
Произнеся это она уже сделала шаг к краю крыши, но ее запястье охватили сильные пальцы, тормозя. Резкий поворот и острие невесть когда выхваченного кинжала уперлось ассасину в шею.
- Мой сын?
Женщина усмехнулась.
- Ты кажется достаточно взрослым был, чтобы не понимать к чему придет тот твой порыв. Да, это наш сын. И всеже это мой сын, и поверь, в этот раз я не проиграю. Ты не знаешь на что способна мать, желающая защитить свое дитя.
Альтаир разжал руку, отпуская.
- Почему ты говоришь мне это сейчас?
- Тебе не понять.
- Это мой сын, и ты обучаешь его на убийцу!
- Конечно. В принципе, - она помедлила, - я даже не буду против если вы будете видеться изредка.
Глаза араба расширились от удивления, а женщина продолжала.
- Ты все таки Мастер. И… Скажем так, я благодарна Наставнику за все, но есть вопросы о которых мальчики должны говорить исключительно с отцами. Сколько бы он не задавал их мне, я не смогу дать правильный, с мужской точки зрения, ответ. Если, - она посмотрела в глаза Ла Ахада, - Ильхом этого захочет.
Она спрыгнула с крыши и скрылась из виду, а мужчины так и остались стоять.
- Мой сын… Ильхом.
Дни текли своими чередом, иногда Альтаир получал письма с почтовыми голубями о месте встречи – всегда разном. Ильхом всегда приходил один, но ассасин каждый раз чувствовал взгляд матери мальчика, и никогда не мог найти ее саму, полностью погружаясь в обучение сына. Иногда к ним присоединялся Эцио, что нравилось мальчугану, оказавшемуся действительно талантливым учеником.
Вот и сейчас, итальянец учил мальчика кидать сразу несколько ножей, а сам Альтаир тихо крался по крыше к неприметному балкончику где стояла фигура все в том же сером одеянии.
- Нашел. – араб на всякий случай прижал руки женщины к телу, обнимая. Та дернулась, но среагировать не успела.
- Чего тебе еще от меня надо, дитя шайтана?
- Почему ты никогда не выходишь? – оскорбление Ла Ахад пропустил мимо ушей. Ничего иного он и не ожидал.
- Зачем? Я и так вижу ваши тренировки.
- Мы могли бы заниматься вместе…
- Ты действительно не понимаешь?
Ассасин застыл. Голос женщины стал внезапно уставшим.
- В моих краях считается страшным грехом избавится от неродившегося еще ребенка. Но и появится в родном городе с ребенком, но без мужа – тоже несладко. Если бы не покровительство Наставника меня бы закидали камнями еще на подходе к дому. А так… Появлялись мужчины, готовые взять на себя этот грех, но ни у кого из них не было таких глаз, как у тебя. Я могла бы жить лишь с тобой, отцом моего ребенка, но ты исчез, оставив мне его. Хотя с другой стороны лучше жить одной в позоре с «нагулянным ублюдком» чем прослыть женой такого как ты…
- «Нагулянного ублюдка»? – второй раз в жизни эта женщина сломала все его моральные замки. Резкое движение и бывшая телохранительница оказалась прижата к стене, рука ассасина сжималась на ее горле. – Женой такого как я?
- Ты – убийца. – губы изогнулись в усмешке, голос стал хриплым. – Я сражаюсь защищая. Купец, которого ты чуть не убил, даровал нашему городу новую жизнь. У нас появились постоянные поставки еды, тканей… Я убивала ради спасения родного города, а ради чего сеешь смерть ты? Ради горсти монет, Альтаир ибн Ла Ахад, бесшумная смерть с гор?
Хашишин замер. Ледяной корсет снова начал нарастать, эмоции начали укладываться на дно. Рука, сжимающая горло женщины, разжалась, давая потоку воздуха снова хлынуть ей в легкие.
- Прости. – слова сами нашли путь, руки мягко обняли, осторожно, словно женщина была из стекла. – Прости.
- Скоро моя карьера закончится. – она положила голову на плечо ассасину. – Если не захочешь сам… Отправь Ильхома домой. И проследи чтобы он добрался. Наставник позаботится о нем.
- Мы вместе воспитаем нашего сына. Вместе.
Женщина лишь усмехнулась, прижимаясь к Альтаиру.
Тренировка прошла удачно – итальянцы, собранные Эцио оказались не столь плохи, хотя Ильхом был на порядок выше, хоть и младше. Альтаир уже собрался на встречу с сыном, как легкая серая тень спрыгнула со стены рядом и бледный как мел мальчик уже смотрел на него.
- Идем. – он закусил губу. – Идем со мной.
- Что случилось? – Ла Ахад присел рядом с ним и посмотрел снизу вверх в янтарные глаза.
- Идем со мной. Я один не справлюсь.
- Мне тоже стоит? – возник рядом молодой Аудиторе и мальчик кивнул.
Развернувшись малец вскарабкался на стену и побежал куда-то к окраинам, вынуждая мужчин следовать за собой. Ассасины повиновались беспрекословно, перепрыгивая с крыши на крышу и гадая куда малец ведет их.
- Здесь. – Ильхом остановился и опустился на колени. Мужчины проследили за его взглядом.
Темно-серые одежды, словно оперение гигантской птицы, трепыхались на ветру, бледное лицо было спокойно, и даже струйка застывшей крови не портила прекрасных черт. Тело беззвучно качалось в такт порывам ветра, в полной тишине; казалось женщина спит.
Не чувствуя под собой ног, Альтаир спрыгнул вниз и подошел к виселице. Следом, хоть он и не слышал этого, спрыгнули Ильхом и Эцио, помогающий мальчишке идти.
- Я ничего не смог сделать. – мальчик подошел к матери и взяв ее за руку приложил к щеке. Слезы капали из янтарных глаз. – Совсем ничего.
Эцио молчал – он слишком хорошо понимал ситуацию. Но у него были мать и сестра, а тут…
Они молча сняли неожиданно легкое тело. Все еще плача, мальчишка сказал что нужно умыть ее, одеть в новые одежды и положить в лодку. Итальянец ушел за лодкой, Ильхом тоже исчез куда-то, а Альтаир молча вынес тело возлюбленной за пределы города и переодел. Смывая застывшую кровь от молча плакал, крупные слезы падали на землю и холодное тело в его руках, словно осенний дождь. Эцио и Ильхом появились почти одновременно – итальянец достал лодку и приплыл на ней по реке, мальчишка вышел из под сени деревьев, неся букет цветов. Они осторожно положили тело в лодку, одели на медовые волосы венок, разложили остальные цветы по лодке. Ильхом достал кинжал и вложил в руку матери. Сложив ее руки на груди, расправив одежды они оттолкнули лодку от берега, позволяя течению нести ее вдаль. Мальчик вытер слезы и натянул лук – горящая стрела вонзилась в дерево и суденышко, предварительно залитое маслом, вспыхнуло как факел.
Арабский мастер почувствовал как Ильхом обнимает его, утыкаясь мокрым лицом куда-то вбок, слышал всхлипы сына. Снова повлажнели глаза. Положив руку на плечо сына, Ла Ахад сжал его.
- Корабль домой уплывает через два дня из Рима. – мальчик всхлипнул. – Нам надо успеть… Успеть.
Моя карьера скоро закончится…
Рука сжала плечо чуть сильнее.
- Нам некуда торопиться.
Через месяц, сидя на крыше гильдии воров Альтаир заметил огромную птицу, кружащую над зданием. Удивленный, он поднял руку, чтобы попытаться рассмотреть диковинку, но птица восприняла знак по своему и опустила на его руку. Практически белая, больше любой из виденных им птиц, кроме, разве что, хищников, она явно была морской.
И к лапе птицы был привязан футлярчик.
Развернув письмо убийца вчитался в аккуратные строки.
«Эрвинг хотела прислать сына мне на обучение, но очевидно что ты решил оставить Ильхома и воспитывать его самостоятельно. Чтож, похвально, но если что – я всегда готов принять мальчика. Он знает где меня искать.»
Убийца скомкал письмо. Птица посмотрела на него с удивлением и с громким криком поднялась в небо, улетая ближе к воде. На ассасина упала тень.
- Наставник? – убийца кивнул. – Он хочет чтобы я вернулся?
Альтаир помедлил, а затем кивнул. Мальчуган присел рядом.
- Скажи, ты правда любил маму?
- Да. – Ла Ахад закрыл глаза. – Очень. Но не успел ей этого сказать.
Ильхом улыбнулся.
- Она знала. – араб удивленно посмотрел на сына. – Она сама сказала мне что ты ее любишь, просто боишься признаться в этом даже самому себе. Она сказала что женщина всегда почувствует если ее любят. Если эта любовь искренняя и настоящая.
- Твоя мама была мудрой женщиной. – Альтаир потрепал волосы сына. – И у нее такое красивое имя. Как она сама.
- Да. - Мальчик улыбнулся шире. – Эрвинг, в честь бабушки.
Эрвинг. Мария. Почему те, кого я люблю, уходят? Почему я не могу их удержать? Я стал мастером, никто не сравниться со мной в деле убийства, но я не могу сохранить жизнь тем кто мне поистине дорог.
Он посмотрел на довольно щурящегося на солнце сына.
Я не знаю на что способна мать, защищающая свое дитя. Но я знаю что любой, кто посмеет поднять руку на моего сына пожалеет о том что родился на свет.
@темы: литература, писанина, Assassin's Creed
-
-
10.12.2012 в 22:14-
-
10.12.2012 в 23:54А по4ему скрыто?)))
-
-
11.12.2012 в 20:02-
-
11.12.2012 в 20:04абыдна. вот буду вывешивать все для белого списка)))